7 апреля 2022 года в отделе ГМИРЛИ им. В. И. Даля «Музей-квартира А. Н. Толстого» состоялся вечер памяти переводчицы Александры Афиногеновой в рамках цикла вечеров «Незабытые имена».

Афиногенова — известный в России и Швеции скандинавист, работавшая в разное время над переводами Августа Стриндберга, Тумаса Транстрёмера, Ингмара Бергмана, Кнута Гамсуна, Ганса Христиана Андерсена и многих других классиков шведской, норвежской, датской литератур. Выступавшие на вечере гости рассказывали об Александре, ее семье, трудах, зачитывали переводы стихов Транстрёмера и вспоминали об Афиногеновой как о человеке.

Удивительное трудолюбие и усердие — такие качества Афиногеновой-переводчика выделяли знавшие её. Катарина Мурадян, в частности, раскрыла отношение к тексту Александры как «въедливое, внимательное, когда каждая фраза и деталь выверяется по десять раз». Именно этот навык был применен Афиногеновой при переводе Стриндберга и при еще недавней работе над «Скандинавским транзитом» Ханса Бьёркегрена. Перевод «Шепотов и криков моей жизни» Бергмана, по словам Катарины Мурадян, является ярким примером подхода Афиногеновой, способного объять весь кинематограф шведского классика.

Подруга Афиногеновой по филфаку МГУ Татьяна Муравьёва рассказывала, как сложно было в 1970-е изучать шведский и какого усердия требовало кропотливое вчитывание в текст и его понимание. Именно здесь — корни последующих трудов переводчицы.

Афиногенова, по словам Ирины Ерисановой, являлась самостоятельным человеком, со своими интересами, талантами и жизненными целями. При встрече с Александрой она попыталась найти точки и знаки её пересечения с отцом, известным советским драматургом А. Н. Афиногеновым, которого дочь никогда не видела (он погиб во время бомбёжки Москвы в 1941 году до её рождения), однако наткнулась на обособленную природу дочери драматурга. Афиногенов же с его знаменитыми дневниками, написанными во времена большого террора, и переделкинской дружбой с Пастернаком если и является важной частью драматичной судьбы переводчицы, то мелькает как будто незаметно, не затеняя собой дочь.

Гости не забыли поразительную отзывчивость Александры, её готовность всегда прийти на помощь людям, с которыми она могла быть связана тесно или же мельком. Так, Елена Берлин поделилась воспоминаниями о том, как Саша помогала ей во время поездки в Швецию, о глубоком уважении, которое оказывали Афиногеновой местные коллеги, часто привлекавшие её к своим проектам. Ольга, жена сына переводчицы, рассказала, что каждый их приезд с мужем и свекровью в Швецию знаменовался множественными встречами со шведскими друзьями Александры, которых у нее было в избытке. Именно на человеческом уровне реализовалось культурное взаимодействие между Россией и Швецией.
Данил Файзов, Ольга Афиногенова и Алёша Прокопьев зачитывали стихи Транстрёмера в переводах Афиногеновой. Важность переводов Александры, по мнению Алёши Прокопьева, заключается в её особом внимательном подходе к поэтической форме. Так, Транстрёмера она переводит не описательно, а точно и порой дословно, не нарушая самой природы стиха — именно в таких деталях проявлялся профессионализм и талант Афиногеновой.

Allegro

Играю Гайдна на исходе черного дня
и ощущаю легкое тепло в ладонях.

Податливы клавиши. Мягко стучат молоточки.
Звук зелен, весел и тих.
Звук говорит, что свобода есть

и что кто-то не платит кесарю подать.
Засунув руки в карманы Гайдна,

я подражаю тому, кто спокойно смотрит на мир.
Я поднимаю флаг Гайдна, что означает:
«Мы не сдаемся. Но хотим мира».

Музыка — это стеклянный дом на склоне,
где камни летят, катятся камни.

И катятся камни насквозь,
но оконные стекла целы.

(Тумас Транстрёмер, пер. А. Афиногеновой)

Текст: Софья Калинычева

Фото: Анастас Перушкин