17 января 2022 года в отделе ГМИРЛИ им. В. И. Даля «Доходный дом Любощинских — Вернадских» прошёл круглый стол «Музей поэта» в рамках Международной конференции«“Страх и муза”: Ахматова, Мандельштам и их время». Лейтмотивом круглого стола стала тема музеефикации творческого наследия Мандельштама и других российских поэтов.

Практическим введением в тему стала экскурсия по экспозиционному модулю Музея литературы XX века, посвященному Осипу Эмильевичу Мандельштаму и его жене Надежде Яковлевне Мандельштам, затем участники круглого стола перешли к докладами и активному обсуждению вызовов, с которыми сталкивается каждый музей поэта.

Как отметил директор ГМИРЛИ Дмитрий Петрович Бак, «единого рецепта нет: музей может быть как наполнен мемориальными предметами, так и существовать без них», ведь «сейчас мы живем во время разнообразия музейных коллекций». Данная реплика стала реакцией на многообразие мнений среди выступающих относительно роли меморий в музее поэта.

Тамара Александровна Дьякова — заведующая научным отделом в Воронежском областном литературном музее им. И. С. Никитина — в своём выступлении указала на необходимость создания из пространства музея сакрального места, где центральную позицию будет занимать книга писателя. К тому же, по мнению спикера, следует уделять большее внимание визуализации текста как экспозиционному приёму, и здесь на помощь приходит богатство смысловых комплексов, выведенных Мандельштамом в своих тетрадях (птицы, растения и пр.) Эти образы могут быть введены в выставочное пространство в качестве маркёра идей, ведь «воронежские тетради — это целый семантический мир». Тамара Дьякова также подчеркнула, что, несмотря на важность мемориальных предметов, «музей не может быть кладовкой старых вещей».

Павел Павлович Котляр — куратор новой экспозиции Иосифа Бродского в доме-музее Анны Ахматовой в Фонтанном дворе — предложил для обсуждения тему отсутствия мемориального предмета в музее поэта на примере музея-квартиры Иосифа Бродского в Санкт-Петербурге: «Возможно, отсутствие мемориальных предметов может дать новые смыслы?» Мысль Павла Котляра особенно актуальна в связи с очень небольшим числом сохранившихся мандельштамовских меморий.

Проблема «зияния», как точно её описала искусствовед и филолог Вера Владимировна Калмыкова, является одновременно силой и слабостью места. С одной стороны, по мнению спикера, музей поэта существует как отношение человека (поэта) и человека (зрителя), где экскурсовод становится медиатором, а предмет несет на себе основную нагрузку в деле когнитивного и эмоционального вовлечения посетителя. С другой стороны, в этой схеме важна живая история вокруг писателя, которая может побудить читать его творчество. И здесь значение может иметь сам текст и присущая ему символическая семантика. «А может ли сам текст стать тем мемориальным предметом?» — такой риторический вопрос задаёт участникам Вера Калмыкова.

Хорошим примером решения проблемы «зияния» является Дом-музей Марины Цветаевой. Наталья Александровна Федоренко — начальник экспозиционно-выставочного отдела дома-музея — рассказала, что местные экскурсоводы часто замечают, будто «из аутентичного здесь только воздух». Действительно, рассеянность по всей России цветаевских меморий побуждает сотрудников искать другие способы для представления цветаевского наследия в самом музее, где немногочисленность личных предметов компенсируется точностью реставрации образа важных для поэтессы топосов. «Белые стены с типологическими предметами позволяют экскурсоводам выбрать самые разные темы», — так Наталья Федоренко сделала важный акцент, создающий из проблемы отсутствия вещи преимущество в виде присутствия свободы и тематического разнообразия.

Постоянно возвращаясь к реплике Дмитрия Бака об отсутствии единого рецепта, участники круглого стола обсудили способы музеефикации наследия поэтов и популяризации их творчества в условиях дисперсности коллекций. Участники круглого стола пришли к идее о культивировании подвижной модели музеефикации с обменом мемориальными предметами между различными культурными институтами, выполняющими функцию сохранения памяти. Как отметил Павел Котляр, исследованием и сохранением мандельштамовского наследия заняты пять мандельштамовских музеев (в Москве, Санкт-Петербурге, Воронеже, Фрязине и Владивостоке), Еврейский музей и центр толерантности и Мандельштамовский центр ВШЭ.

Дисперсность наследия преодолевается путем объединения усилий разных людей и институций. Идея обмена, а не концентрации в одном месте — это идея живого, изменяющегося музея, который способен стать точкой притяжения в культурном пространстве.

Текст: Софья Калинычева

Запись круглого стола доступна по ссылке